Депортация чеченцев и ингушей (операция «Чечевица») — массовое переселение чеченского и ингушского народа Советской властью, часть общей депортации народов в СССР. После ликвидации Чечено-Ингушской АССР,
с 23 февраля по 9 марта 1944 года была произведена насильственная депортация чеченцев и ингушей с мест их постоянного проживания в отдалённые районы Казахстана и Киргизии (частично — в Таджикскую и Узбекскую ССР).
Ближайшим последствием переселения чеченцев и ингушей стало значительное сокращение численности обоих депортированных народов в первые годы ссылки.
Рано утром 23 февраля 1944 года, в праздник Красной Армии, в частях и подразделениях НКГБ и НКВД, заблаговременно расквартированных на всей равнинной территории Чечено-Ингушской республики под видом общевойсковых пехотных и артиллерийских подразделений, прибывших с фронта якобы на отдых, прозвучал радиосигнал «Пантера»: приступить к поголовной депортации населения. Согласно официальной версии, солдаты прибыли на Кавказ, чтобы провести там предоставленный отпуск. На самом деле, эти перемещения были подготовкой к насильственному переселению народов
Девятнадцать тысяч откормленных в семьях горцев оперработников НКВД-НКГБ и СМЕРШа, сто тысяч солдат и офицеров войск НКВД и тридцать одна тысяча общевойсковиков (всего 150 тысяч, по 3,2 мирных жителя на каждого) в шесть утра ворвались в жилища безмятежно спавших чеченцев и прикладами автоматов стали выгонять их на колхозные дворы и площади.
На этих так называемых сборных пунктах перепуганные мирные люди никак не могли понять: что произошло, что случилось с еще вчера такими вежливыми и гуманными фронтовиками — защитниками Родины? Почему они вдруг превратились в карателей и, нагло матерясь, силком запихивали их, готовивших «фронтовикам» праздничный обед, в крытые грузовики без всяких объяснений?… Чеченцы, бежавшие в лес или в горы, отлавливались войсками НКВД и подвергались расстрелу. В ходе этой операции происходили чудовищные сцены. Жителей аула Хайбах чекисты загнали в конюшню и подожгли. Более 700 человек сгорели заживо.
Вереницы «студебекеров», предназначенных для фронта, беспрерывным конвейером доставляли обреченных на железнодорожные станции и перегружали их в не отапливаемые товарные вагоны для перевозки скота. 180 эшелонов, до отказа набитых растерянными, ничего не понимающими горцами, мчали, не уступая даже воинским составам, в холодные степи Киргизии и Казахстана. На бескрайних просторах Советской Родины они оставляли за собой на перронах, вдоль дорог тысячи умерших, трупы которых родственникам не давали хоронить, но над которыми глумились мародеры, после чего голыми забрасывали в пристанционные ямы.
В общей сложности в изгнании оказались около полумиллиона чеченцев и ингушей. Их депортировали в Казахстан и Киргизию. Этим Сталин и Берия не ограничились. Все ингуши и чеченцы на территории Советского Союза были арестованы и также подверглись депортации. Чекисты не пощадили даже чеченских солдат в советской армии. Жертвами стали не только «классовые враги», но и местные партийные и государственные функционеры. В последние вагоны согнали чеченских коммунистов.
Более трех тысяч человек погибли в начале депортации, более десяти тысяч умерли по дороге в Среднюю Азию от голода, холода или тифа. Двери вагонов открывались только для того, чтобы выбросить трупы. Сотрудники НКВД перекрывали железнодорожные станции, чтобы местное население не помогало пленным. Катастрофа как таковая начиналась, когда изгнанники прибывали к месту назначения. Там их размещали в колхозах и спецпоселениях. Десятки тысяч умерли уже в первые месяцы, поскольку власти не предоставили им ни жилья, ни пропитания. Советские органы были не готовы, а зачастую просто не хотели помогать спецпоселенцам. Многие колхозы отказывались принимать депортированных, происходили конфликты с местным населением. Десятки тысяч людей умерли от эпидемий и от недоедания. Даже годы спустя сироты продолжали бесцельно блуждать по окрестностям. Только за первые три года после прибытия в Среднюю Азию более ста тысяч чеченцев — то есть, почти четверть от общего числа — умерли от болезней, голода и стужи.
Депортация чеченцев была этнической чисткой. Их следовало стереть из памяти. Подобно автономиям крымских татар и поволжских немцев, Чечено-Ингушская республика была упразднена. Села переименовывались, названия улиц и населенных пунктов теперь писались по-русски. Дома и памятники, напоминавшие об изгнанниках, разрушались. Кладбища стирались с лица земли. В конце концов, чеченский народ исчез из энциклопедий и школьных учебников. В покинутые дома вселялись русские и украинские крестьяне, и беженцы, потерявшие в годы войны свою родину. Все происходило так, словно чеченцы никогда не жили в этих краях… С немощными поступали самым диким образом: родственников вынуждали оставлять их в домах или бросать у дорог, обрекая на голодную и холодную смерть, а бывало, и пристреливали…
Вывозилось все: ковры, кинжалы, одежда, именные вещи, драгоценности, а так же книги, рукописи, картины. Книги и рукописи обливали бензином и сжигали. В огне сгорели редчайшие фолианты древности, прозаические и поэтические сборники писателей Чечено-Ингушетии, фольклорные книги, учебники…
Трагедия депортации в цифрах… Для депортации чеченцев и ингушей было использовано 14 200 вагонов и 1000 платформ. Это количества вагонов и платформ было разделено на 159 эшелонов. Эшелон состоял из 89 вагонов и 6 платформ. Каждый эшелон сопровождали 35 конвоиров, занимавших один вагон (Н.Ф. Бугай, А.М. Гонов. Кавказ: народы в эшелонах (20-60-годы). М., «Инсан», 1998 г.). Исключив из общего количества вагонов с депортируемыми 158 вагонов, занятых конвоирами, мы получаем в остатке 14 042 вагона, в которых, по официальным данным, было перевезено из Чечено-Ингушетии в Центральную Азию 478 479 человек (387 229 чеченцев и 91 250 ингушей). Получается, что в каждом вагоне везли всего по 34 человека, то есть, по этим официальным сводкам получается, что депортируемые ехали чуть ли не в лучших условиях, чем конвоиры (35 солдат на вагон). Однако такое количество ссыльных на один вагон решительно не совпадает с принятыми в СССР того времени нормативами перевозок по железной дороге. Эти нормативы мы узнаем из известной работы Александра Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». Автор отмечает: «В тех малых телячьих товарных вагонах, в которых полагается перевозить восемь лошадей или тридцать два солдата или сорок заключенных, ссылаемых… везли по пятьдесят и больше» («Архипелаг ГУЛАГ», журн. «Новый мир», 1989 г., №11, стр. 168). Понятно, что в условиях военного времени, когда транспортная инфраструктура СССР испытывала острейшую нехватку в вагонах и локомотивах, и железнодорожное хозяйство, по официальным данным, работало с двойными и более нагрузками, НКВД никак не мог выпросить у руководства страны дополнительные тысячи вагонов, чтобы устроить «спецпереселенцам», объявленным «пособниками фашистов», более или менее комфортные условия и размещать их, в нарушении инструкций, по 34 человека в вагоне. Никто, конечно, не заподозрит сталинские карательные органы, которые в процессе депортации тысячами расстреливали, взрывали, топили в горных озерах и сжигали чеченцев живьем, в желании обеспечить дорожный комфорт этим «врагам народа». Вдобавок к этому нужно учитывать элементарное чувство самосохранения у функционеров НКВД: если бы они оторвали от транспортного хозяйства воюющей страны тысячи дефицитнейших вагонов и локомотивов сверх нормативного (один вагон на 50 спецпереселенцев) количества, их бы ожидала самая суровая расплата по законам военного времени. Кроме того, имеются свидетельства самих чеченцев и ингушей, переживших депортацию, об условиях, в которых их перевозили. Приведем одно из таких свидетельств: «В переполненных до предела “телячьих вагонах” без света и воды, почти месяц следовали мы к неизвестному месту назначения. Пошел гулять тиф. Лечения никакого, шла война… Во время коротких стоянок, на глухих безлюдных разъездах возле поезда в черном от паровозной копоти снегу хоронили умерших» (Из воспоминаний Х. Арапиева). Как мы можем судить из этого и тысяч других воспоминаний жертв депортации, их перевозили «в переполненных до предела» вагонах. Поэтому в каждом из этих вагонов никак не могло быть меньше положенных по инструкции 50 спецпереселенцев, а на самом деле по многим свидетельствам чеченцев и ингушей, переживших депортацию, им приходилось тесниться в вагонах по 80 и больше человек. Теперь, исходя из количества затребованных карательными структурами вагонов для перевозки чеченцев и ингушей, мы можем судить, сколько на самом деле их насчитывалось на момент депортации. Чтобы избежать обвинений в преувеличениях, будем исходить из нормативного минимума – 50 человек ссыльных на один вагон. Умножаем 14042 вагон на 50 и получаем более 702 тысяч депортируемых чеченцев и ингушей. И это то минимальное количество людей, которые были отправлены из Чечено-Ингушетии в Центральную Азию. Кстати сказать, в 1942 году видный ингушский общественный и политический деятель в эмиграции Вассан-Гирей Джабагиев оценивал общее количество чеченцев и ингушей (он объединял оба народа названием «чеченцы») в 800 тыс. человек, что совпадает с представленными выше оценками .
Теперь вспомним количество чеченцев и ингушей, прибывших, в соответствии с официальной отчетностью, в Центральную Азию – 478 479 (387 229 чеченцев и 91 250 ингушей). Отнимаем это количество от 702 тысяч и получаем 223 500 «потерянных» в дороге чеченцев и ингушей. Именно таково – по самым минимальным оценкам – количество погибших во время перевозки чеченцев и ингушей. Причинами этой массовой гибели стали холод, голод, эпидемия тифа (при полном отсутствии медицинской помощи) и репрессии. Из прибывших (по официальной отчетности) в марте 1944 года Центральную Азию 478 479 чеченцев и ингушей, через 12 лет, в 1956 году, оставалось в живых 395 тысяч. Получается убыль в 83 тысячи 479 человек уже непосредственно в годы ссылки. Однако, если мы примем во внимание количество родившихся в депортации детей, эти потери оказываются гораздо выше. Известно, что с 1945 по 1950 гг. в чеченских и ингушских семьях родилось более 40 тысяч детей. Причем, динамика рождаемости год от года неуклонно повышалась. Итого, за первые 6 лет депортации с 1945 по 1950 гг. в чеченских и ингушских семьях родилось 41 тысяча детей. Сведений о рождаемости после 1950 и до 1956 гг. обнаружить не удалось. Однако, учитывая неуклонно повышающуюся динамику рождаемости, мы смело можем считать, что всего в годы депортации родилось не менее 150 тысяч чеченских и ингушских детей. Но даже после частичного восполнения количества умерших в пути и в ссылке чеченцев и ингушей этими 150 тысячами детей, их на момент возвращения домой было на 83 тысячи 479 человек меньше, чем прибыло в марте 1944 года в Центральную Азию. То есть за 12 лет, умерло по разным причинам не менее 230 тысяч чеченцев и ингушей. Подытожим эти данные. При перевозке в Центральную Азию чеченцы и ингуши потеряли по самым минимальным оценкам 223 500 человек, и плюс к этому в самой депортации не менее 230 тыс. человек. Таким образом, при перевозке в Центральную Азию и за годы проживания в депортации чеченцы и ингуши потеряли 453 500 человек, причем, это самое минимальное количество потерь. 23 февраля исполняется 77 лет со дня страшной трагедии в истории чеченского народа. Чеченцы были сосланы в бескрайние степи Сибири и Казахстана. Сосланы с циничной формулировкой — «предатели народа». Дата депортации была избрана неслучайно. Сталин был уверен, что люди, перевозимые в вагонах для скота на жестоком морозе, моримые голодом на всем протяжении пути, должны погибнуть. А те, кто доедет до мест высылки, будут больны и прекратят свое существование в короткий срок, а единицы выживших неминуемо ассимилируются, и потеряют всякую национальную самоидентификацию. Десятки тысяч погибли в том скорбном пути. Еще больше погибло впервые дни после прибытия — от голода, холода и болезней. А в это время тысячи чеченцев воевали на фронтах великой Отечественной, проливая кровь за Родину, показывая примеры мужества, и без сожаления отдавая жизнь ради Победы. Но, как и всегда в тяжелые дни, Всевышний оказался милостив к чеченцам. Вайнахи не только сохранили свое национальное лицо, но еще больше окрепли в своем желании, вернуться на родину. После долгих 13 лет, проведенных на чужбине, народ возвратился на Кавказ. История чеченцев состоит из череды тяжелых испытаний выпадавших на его долю с систематической периодичностью. Но всегда, во все времена, чеченцы с честью преодолевали тяготы судьбы, закаляя свой дух и укрепляясь в вере в светлое будущее, но память прошлых испытаний живет в сердце каждого чеченца.
Специальный корреспондент Дени Яхьяев
